...Это была небольшая, даже немного тесная комнатка, вымощенная изнутри большими каменными глыбами. У одной из стен стояла деревянная кровать; чуть подальше, в тёмном углу, некое подобие сундука, а посреди комнаты располагался покосившийся стол из гнилого, пахнущего сыростью дерева. На столе покоился кувшин с водою, а рядом с ним доживала свой век свеча, освещая тусклым и дрожащим светом часть комнаты, утварь и женскую фигуру, покоящуюся на кровати.

...Хлоя сидела не двигаясь, даже, казалось, не дыша. Её голова лежала на коленях, поддерживаемая хрупкими пальцами; чисто вымытые волосы обрамляли её; одна прядь беспомощно падала на лицо. Оно было прекрасным: чудные полные губы, казалось, впитали в себя капли утренней росы с лепестков королевских роз, тонкие, но густые брови подчёркивали удивительную глубину тёмно-карих, безумно жгучих глаз, кожа была безупречно чиста. Светом умирающей свечи мягко подчёркивались плавные линии грациозного тела девушки. Её прекрасное лицо в этот миг было ещё красивее, чем обычно; ни одной морщинки, ни одного пятнышка, ни одного изъяна не имела молодая кожа Хлои... Влажная накидка стыдливо прикрывала плечи, живот и бёдра девушки. Хлоя сидела не шелохнувшись...

...Мысли вихрем носились в юной голове Хлои. Она вспоминала своё детство, когда маленьким ребёнком забиралась на колени к отцу, трепала его за волосы, заливаясь звонким заразительным смехом, играла его драгоценностями, а потом, удобно устроившись рядом с ним, слушала очередную историю ко сну. Она вспоминала своё отрочество, когда будучи уже юной девушкой, бегала к волшебному ручью, чтобы любоваться своим телом в хрустальной глади реки. Хлоя вспоминала и о своей любви, и тогда горячая прозрачная слеза рассекала неповторимое великолепие её лица; её мышцы напрягались; сжимаясь в комок ей казалось, что больше ни одна слеза не покинет её глаз, но, бесшумно всхлипнув, Хлоя отпускала на волю ещё одну солёную каплю. Нет, эта девушка не сожалела о содеянном, ей лишь только было жаль себя, ведь Хлоя была слишком, слишком молода и красива, чтобы умирать...

...Девушка встала с кровати. Она стояла бессильно опустив руки и с обезумевшим лицом смотрела в одну точку. Казалось, её лицо было каменным, но такое великолепие не могло быть создано природой из мёртвого камня. Вдруг, оторвав свой взгляд от единственной точки, Хлоя медленно двинулась в тёмный угол комнаты, где стоял деревянный сундук. Открыв его, девушка извлекла тёмную бутылочку и, крепко сжав её в своих ладонях, подошла к столу. Прошло несколько минут, пока Хлоя решилась на то, что должна была сделать. Не спеша, словно желая продлить эти мгновения, она открыла бутылочку (тут её лицо озарилось светлой улыбкой, слёзы, казалось, исчезли без следа, плечи расправились, она стала величественной, словно древнее божество с женским ликом на фресках великих мастеров), вылила её содержимое в кувшин с водою, грациозным движением встряхнула сосуд и наполнила жидкостью из него бокал из слоновой кости, подаренный отцом в день рождения, когда ей исполнился двадцать один год. Теперь лицо Хлои было таким же светлым и чистым как и раньше, даже тени грусти или печали не было на нём. Её глаза блестели в пламени догорающей свечи. Хлоя подняла бокал и её губы коснулись напитка...

...Свеча на столе уже давно догорела, однако и в полной темноте можно было разглядеть покоящееся на кровати безжизненное женское тело. Голова была запрокинута назад и вбок, её по-прежнему обрамляли чудесные густые волосы, одна рука лежала на лбу девушки, другая же свободно свисала на каменный холодный пол, накидка более не прикрывала прекрасное тело.

...Хлоя умирала...